15 мая, 2010 г.
«Что мы оставим после нас?»
Екатерина Графф приехала к нам из Украины. Из страны, которая, на протяжении веков, была нам близка в культурном отношении и, с которой мы, безусловно, чувствуем родство. Возможно, именно поэтому романы Екатерины Графф получили такой теплый прием у читателей Греции. Скорей всего, именно поэтому, и сама писательница смогла так быстро ассимилировать в нашей среде. По случаю ее нового захватывающего романа «Питерское Чудовище» издательства «Говостис», появившемуся в продаже во всех книжных магазинах, автор любезно согласилась дать нам необычайно интересное интервью.
«Питерское Чудовище» - второй роман писательницы, изданный в Греции. Первый называется «Женщина, желавшая любить» издательства «Кастаньотис».
- Г-жа Графф, ваш новый роман «Питерское Чудовище» был написан между первой о второй книгами трилогии «Женщина, желавшая любить». Что заставило вас втиснуть между этими двумя книгами впечатляющий и уникальный роман, даже не смотря на то, что пришлось отложить публикацию второй книги?
- В промежутке между двумя книгами трилогии, я написала не только «Питерское Чудовище», но и успела написать также антологию советского быта, истории и кулинарии под названием «Стряпня за Железным Занавесом».
Что же касается «Питерского Чудовища», то я хотела сказать, даже не сказать, а прокричать о том, что мне представляется очень важным. Тому, кто услышит меня и постарается понять, я хотела рассказать, что происходит с нашими душами. Под душой я подразумеваю нечто большое и универсальное, то, чем одухотворил нас Господь. Разум – только фундамент, его можно развить. Представьте себе, что человеческий разум с самого начала не был бы одухотворен, кем бы мы были сейчас? Могли бы среди нас появиться Сократ, Микеланджело, Бетховен?
- Скажите нам несколько слов о мифе в романе. Насколько это миф?
- Что касается моих исторических персонажей – все абсолютная правда. К истории я отношусь очень аккуратно.
Мифом является моя главная героиня Татьяна Абрикосова. Скорее даже не мифом, а аллегорией. Татьяна символизируют русскую душу. Ей столько же лет, сколько молодой России – той, что образовалась на обломках СССР. Но, к сожалению, в условиях новой путинской России тонко чувствующая и неокрепшая душа выжить просто не может. Невинная, не искушенная, хилая девочка, так сильно хотевшая жить и любить, уже поражена болезнью, она обречена и умирает.
Я написала этот роман два года тому назад, и каждый день все больше убеждаюсь в том, что была права. Та информация, поступает из России, то, как обреченно себя чувствуют там те, кто умеют думать и умеют писать, заранее зная, что их книги останутся невостребованными, подтверждает тот факт, что в современной России доминирует коррумпированная власть, потребление, пьянство, а отнюдь не духовность. Имена серьезных писателей практически никто не знает, их книги на огромном российском рынке издаются тиражом 2000 экземпляров. Я недавно купила здесь, в Афинах, изумительные две книги из «Красного Колеса» Александра Солженицына. Так вот, эта историческая книга, написанная большим умницей, была издана в России тиражом в 3000 экземпляров. А, между тем, в Москве ведут постоянные споры о том, что надо писать в новых учебниках по истории. И снова никак не прозвучит однозначного ответа: писать надо правду. Эту книгу Солженицына можно было бы использовать вместо учебника по истории в старших классах школах. Но, как и прежде, история пишется в угоду существующей власти и переиначивается с оглядкой на нее.
- Как бы вы классифицировали стиль своего письма, поскольку он отходит от знакомых нам норм.
- Джеймса Джойса, который в своем «Улиссе», почти на 800 стр., описал жизнь одного из обывателей небольшого европейского городка, называют разрушителем классики. Тем не менее, он вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что хотел сказать о человеке.
Я считаю, что литературные стили и техники для того и были изобретены, чтобы, пользуясь ими, суметь лучше выразить свою мысль. Я всегда с удовольствием перемешиваю стили, заставляя их работать на меня. Мысли гораздо важнее, та или иная техника лишь подсобный материал. Нет сомнения в том, что стили и техники надо знать и правильно ими пользоваться. Точно так же, как надо знать слова. Я не имею в виду тот набор слов, которым владеют троечники, выпускаясь из средней школы, и которых больше всего. Я имею в виду язык того высокого уровня, которому в нашей цивилизации места остается все меньше. Я до сих пор, беспрерывно читая, собираю слова и выражения. Это в очень большой степени относится к нашим детям, чей язык, а, главное, чьи мозги и души формируются в наше время не родителями и книгами, а примитивным видеорядом компьютерных видеоигр и примитивным слогом компьютерной информации.
- Оказала ли на вас влияние классическая литература?
- Однозначно, да. Даже слишком. Каждый раз я говорю себе: «Все. Напишу сейчас что-нибудь простое, с юмором, очень женское». И, каждый раз меня снова тянет в политику, в философию, в мораль.
Я написала в черновом варианте «Красный Апокалипсис» - книгу о той революции, что произошла в России в 1917 г., и которая вошла в историю под названием русской революции. Я должна осмыслить то, что происходило в том государстве, которое называлось СССР, которое было моей Родиной, и которого теперь не существует. Мне никак не дает покоя мысль о том, как такое могло случиться? И имею в виду, прежде всего, те 68 миллионов жизней, которые унесло с собой созидание коммунизма и советской Империи.
- Почему, по вашему мнению, исторические романы продаются в наши дни лучше?
- Не думаю, что в наши дни исторические романы продаются легко. Мало-мальски серьезная литература вообще продается очень трудно и очень мало. В России одно время «горячим товаром» была книга одной певицы. Не буду называть ее имя, оно вам ничего не скажет. Но поверьте мне, я всегда думала, что эта певица неграмотная. Будучи далеко не первой молодости, она облекается в короткие детские юбочки и хриплым голосом поет кабацкие песни, невнятно произнося слова своими силиконовыми губами. Теперь ее «книгу» будут скармливать русским читателям и, что самое страшное, те будут ее потреблять. Увы, литературный рынок отображает, как кривое зеркало, низкую культуру нашего бытия.
В Греции ситуация не намного лучше. Я недавно смотрела сериал по одному из каналов гр. телевидения, и меня постоянно раздражала бегущая сверху строка о том, что сегодня в вечерних новостях мы узнаем все о некой ведущей телевизионной программы и о ботоксе, которым она пользуется. Как такое можно называть «новостями»?
Мне иногда кажется, что людей специально отучают думать.
- Живя столько лет в Греции, что вы думаете о состоянии культуры в нашей стране? Отважитесь ли вы на сравнение с вашей Родиной?
- С одной стороны, культуры наших народов тесно переплетены, а, с другой, невозможно жить в стране и оставаться равнодушной к тому, что тебя окружает.
Если мы оглянемся назад и переберем в нашей памяти века – XVI, XVII, XVIII, XIX и даже XX, то увидим, что каждый век означился в истории человечества двумя главными вехами: войнами и достижениями культуры. На протяжении веков создавались шедевры в музыке, в литературе, в живописи, в скульптуре. Все это происходило до тех пор, пока не стала непропорционально быстрыми темпами развиваться не столько даже наука, сколько технология. Последний культурный рубеж, о котором можно говорить, приходится на конец шестидесятых годов прошлого века. После этого человечество сделало прорыв в космос, создало Интернет и расшифровало ДНК. Нет сомнения в том, что это – великие достижения, но это не культура. Технология вытесняет культуру, создавая вокруг человека «извращенную цивилизацию», в начале которой мы обречены потреблять эрзац-культуру, а в конце такой цивилизации культура исчезнет вовсе. Создается духовный вакуум, а духовный вакуум порождает войны. В Германии накануне второй мировой войны был создан именно такой духовный вакуум. Можно представить, что произойдет, если вся наша планета в один прекрасный день окажется объята духовным вакуумом. Скорей всего, наша теперешняя цивилизация прекратит свое существование. Сейчас, в начале XXI века, человек еще старается приспособиться, но одностороннее и бескультурное существование грозит ему гибелью.
Что касается культуры наших православных стран – Греции и Украины, то когда-то Киевская Русь со своей прекрасной столицей в Киеве, создавала свою, а также впитывала богатейшую культуру, пришедшую вместе с православной религией из Византии. Наши с вами предки строили храмы, расписывали стены бесценными фресками и создавали чудотворные иконы, в которых зашифрована информация. Увы, ни мы, ни наши дети часто и понятия не имеем, о чем идет речь. Точно так же, с полотен великих художников мы, в лучшем случае, в силу своей необразованности, «снимаем» только 10% информации, заложенной в их работах. Одним словом, наши предки создавали для нас, грядущих поколений ту культуру, которой мы сейчас гордимся и, которая является достоянием наших наций. Мы же, вместо того, чтобы создавать культуру, целыми днями просиживаем перед компьютером, теряя зрение, мозги и потенцию.
Хочу задать вопрос: что мы созидаем сейчас для наших будущих поколений и что оставим им? Ворохи газет с финансовыми и политическими аферами, со скандалами, связанными с сексуальными домогательствами извращенных священников и политиков, с разводами так называемых звезд, с чьими-то морщинами и ботоксом, сделавшимися новостями для целой нации, со смакованием чьей-то порно видеокассеты, а также, книги, написанные безграмотными певицами? В таком случае, господа, единственное, что мы оставим нашим грядущим поколениям это – в прямом и переносном смысле – кучи мусора.
Поэтому я и написала «Питерское Чудовище». Я хотела всем прокричать, что мы теряем наши души, но кто меня услышит?
Иоанна Колову.